Пройти лабиринт - Страница 43

— Как я понимаю: все произошло, как у Агаты Кристи: классическая закрытая комната и ни одного свидетеля?

— Зря иронизируете.

— Совсем не зря! — майор нахмурился. Судя по интонации, ситуация с Андреем для него была, как кость в горле. — Знали б вы, как долго мы искали его. А тут, едва поступила информация, что он у вас, как на следующий день его и след простыл.

— И зачем он вам? — вкрадчивым голосом поинтересовался главврач.

Скопюк не ответил. Он, молча, смотрел на него, что-то обдумывая.

И снова Сергей Семенович интуитивно ощутил исходящую от этого человека тоску безысходности. Ему даже показалось, что он в самой глубине своей души ведет незримый бой с кем-то или чем-то. Отдельные жесты еще больше подчеркивали вывод.

— Мне надо его дело.

— Что? Какое дело? — не понял Сергей Семенович.

— А как у вас там? Медицинская карта? История болезни?

— Это…

— …конфиденциальная информация, — закончил майор. — И это знаю, но дело государственной важности. Думаю, вы понимаете. Хотелось, чтобы вы пошли на встречу. Вы ж догадываетесь, что постановление я могу достать без труда. Просто мы потеряем время.

— В карте вы ничего не поймете. Можете спрашивать.

— Вот и ладненько. Итак: он был болен?

— Для нас с вами — да.

— Как это понимать?

— Обычно, любое отклонение от нормы считается болезнью. В таком ракурсе — Андрей считается больным.

— А на самом деле?

— Доктор Гауф, наблюдавший за пациентом, полагает, что у него была явно выраженная шизофрения — расщепление личности.

— В чем это выражалось? — голос майора изменился. Глаза немного увлажнились.

Сергей Семенович уловил это, понимая, что сейчас Скопюк показывает свое истинное лицо, а не ту маску солдафона.

— Во-первых, он называл себя Велором…

— Как? — Скопюк вытянул из кармана ручку и блокнот и левой рукой стал что-то записывать.

Сергей Семенович обратил внимание и на эту деталь.

— Велор.

— Велиар? — переспросил майор.

— Нет, — отрицательно покачал головой доктор. — Велор.

— И в чем различия новой личности от старой?

Главврач долго смотрел в глаза Скопюку.

— Что такого сделал этот человек, что им начала интересоваться такая солидная организация?

Майор молчал. Потом вдруг резко поднялся и подошел к стене, на которой красовались какие-то дипломы.

— Раз интересуемся, значит так надо… И где ж его искать? — он скорее даже не спрашивал, а просто говорил вслух. — Такой же неуловимый, как и его братец. Ладно, доктор, до свидания.

И Скорпюк вышел из кабинета.

42.

Вечер был необычно теплым и красочным. Особенно небо. Игорь прошелся по деревянному помосту возле маленького прудика и сел на свободную скамью.

«Ну и задание дали, — вздохнул он. — Как там, в детских сказках: найди то, не знаю что. Иди туда, не знаю куда».

Игорь сделал несколько глубоких вдохов. Он собрался и снова стал сосредоточенно раскладывать факты по полочкам.

«Что докладывать руководству? — Игорь поморщился. — Жили-были два брата… Один вечно в бегах «по заграницам». А второй с ума сошел и бродит в сумеречной зоне своего «я».

Вспомнилась вдруг одна статья, в которой говорилось, что реальность можно изменять при помощи воображения.

«Если б так!» — сердце кольнуло.

Второе «я» злобно хихикнуло: «Что, с-сука? Хочется все исправить? А время вспять не повернешь! Так что живи… пока… если совесть позволяет».

Игорь снова набрал полные легкие воздуха и закрыл глаза.

Есть еще в стволе патрон. И он все еще его ждет.

«Господи, кто я? — Игорь проглотил комок, болью воспоминаний сжавший горло и наполнивший глаза влагой слез. — Несовершенен… несовершенен… — тихо зашептал он. — Господи, дай мне силы. Прошу тебя, выжги эту боль…»

«Дорога туда одна, — змеиным шепотом заговорило второе «я», — Но вопрос лишь в том: ждут тебя там или нет».

«Ждут», — но ответил Игорь очень неуверенно.

«Ты хоть сам в это веришь? Там ничего кроме тьмы и могильного холода».

«Что ты от меня хочешь? — «комок» снова сдавил горло. — Боже, до чего больно!»

Что-то внутри Игоря дрогнуло. И он решился.

«Всё!» — рука тихо поползла под полу пиджака…

— Молодец! — хлопнул Игоря по плечу Ставицкий — командир роты специального назначения. — А ты, парень, не трус! Честно, я бы так не рискнул… Обдумав, возможно, и попробовал, но явно от этого упустил бы время.

«Так всех трусами нас делает сознанье…», — процитировал «Гамлета» кто-то из его группы.

— Да, — несмело улыбнулся Игорь. — Да.

Не этого результат он хотел достигнуть. Жаль, что он оказался проворнее, чем противник.

А так бы какая-то секунда промедленья и быть ему в стране Вечной охоты.

«Кто б стал под грузом жизни кряхтеть, потеть, — но страх, внушенный чем-то за смертью — неоткрытою страной, из чьих пределов путник ни один не возвращался, — он смущает волю и заставляет нас земные муки предпочитать другим, безвестным», — вспомнился и Игорю шекспировский «Гамлет». Какими мудрыми порой бывают люди, которые знают природу человеческой души.

«А ты не трус», — сказал Ставицкий, но от этих слов у Игоря внутри что-то оборвалось. И перед глазами снова всплыл образ пистолета, приставленного к голове.

Гомон и озорные крики вернули Игоря в реальность, отгоняя черную тень темных инстинктов.

Недалеко одна шумная компания молодых людей, попивающих пиво в литровых пластиковых бутылках, нашла себе новый объект развлечения: двух мальчишек. Один из них худой брюнет с тонкими руками музыканта, нес кипу каких-то книг. Второй сутуловатый поменьше ростом с волосами каштанового цвета, плелся чуть позади. Он ничего не нес. Зато имел громадные очки, в которых глаза были размером с пол-лица.